начало игры
Смерть это далеко не конец жизни. Душа лишь посредством этого освобождается из заточения слабой телесной оболочки, неспособной долгое время сохранять столь ценный клад в себе.
Умер. Убили. Но почему же он не видит привычной картины покидания земли? Ведь раз он погиб, да тем более не своей смертью, то сейчас бы его встречали стражники, которые бы направили его туда, где его беспокойной душе место. Но не было ничего. Лишь хаос, тьма и жуткая тяжесть вокруг. Что же тогда с ним произошло, если не смерть? Выжить он не мог. Но…
Вдох… Ещё вдох. Выдох. Жуткий гул в голове, полная обессиленность. Медленное, сбивчивое дыхание отдавалось гулким эхом в голове. Прошло немало времени, прежде чем дыхание восстановилось, перестало сбиваться. Удар за ударом сердце разгоняло неспеша горячую кровь по жилам, согревая ледяное тело льва. Мысли хищника были далеко-далеко от реальности. Они тяжелым прессом давили на хрупкое сознание, которое все ещё не желало устанавливаться прочно в теле Гончего. Но тем не менее сознание он не потерял. С трудом, но он начинал осознавать, что он не ушел в потусторонний мир.
«Жив?.. Неужели...» - первые трезвые мысли наконец-то посетили Сансаву. В голове его не укладывалось. Пусть и смутно, но в его памяти вырисовывалась последняя картинка, которую запечатлел его взгляд. То было вонзенное в грудную клетку глубоко копье. Как можно было выжить после такого?  Это не поддавалось осмыслению. Но тут-то Гончий вспомнил  странную беседу, где проходила она он так и не смог понять – то ли в пошатнувшемся сознании, то ли где-то все,  в которой говорилось что-то о том, что то не его судьба, что ему дается второй шанс. Эта мысль немного прибавила льву сил, отчего он стал четче ощущать собственное тело, которое было слабым. Про себя Сансава отметил, что он сейчас жалок, что такая слабость одолевает его, который славится своей выносливостью. Он не спешил открывать глаза. Для начала следовало прислушаться, собрать хоть немножко информации о том, где он, есть ли кто-то рядом, стоит ли показывать, что он жив. Что ж, Сансава верил своей интуиции, своей логике, потому понял, что он один. Вокруг было тихо, лишь чуть посвистывал о камни прохладный ветер. Медленно лев открыл глаза. Какое-то время все виделось смутно. Но как только глаза привыкли к темноте, что его окружала, лев немного поёжился то ли от холода, то ли от страха. Пустыня. Его окружала пустошь. С трудом Морган приподнялся, оперевшись лапой о землю. Сил было маловато, чтобы резко вставать на все четыре. Жуткий звон в ушах никак не давал сосредоточиться. По крайней мере ему хватало внимания чтобы определиться, где же он. Было принято решение, что с таким помятым видом и состоянием лучше дождаться утра. И тогда уже думать, что же делать ему, воскресшему, какие цели в жизни теперь будет Гончий преследовать. От его рассеянного внимания увильнуло то обстоятельство, что на огромном камне над ним мирно дремала кошка. А неизвестно, какая у той будет реакция, что под ней у камня лежит огромный хищный зверь. Хотя с таким видом, который имел Сансава, вряд ли можно было создать впечатление чересчур опасного незнакомца.