Зал таверны <----

  Шанс - это одно из тех явлений, которое на протяжении всей истории не желает подчиняться законам причины и следствия; действуя в полнейшем беспорядке, фортуна может как обратить на тебя свой взгляд, к примеру, оберегая от промаха твой верный клинок или же, наоборот, повернуться спиной, насмешливо шепча на ухо: "Что ж, бог подаст!" Но, впрочем, такая загадочная и не поддающаяся объяснению вещь, как удача, чаще вызывает к себе ненависть слабых смертных, не имеющих власти над многими природными факторами и событиями. То, что везение - двуликая натура, известно многим, но отнюдь не каждый может смириться с подобным фактом: обычно случается так, что облегчение, позволяющее чувствовать столь приятный самоконтроль, обращается в тяжкий груз, мягко говоря, "неудач", ложащийся на плечи любого, будь то знатный лорд или даже нищий-калека. И не каждый, далеко не каждый может с этим совладать. Некоторые сдаются в первые же секунды, другие продолжают бороться, но... мало иметь одно лишь, "пустое" желание, коим частенько хвастается людской род. Нужно иметь силу. И хотя многие утверждают, что сила - вещь, которая не только не занимает место в списке наиважнейших для жизни параметров, но и является примером весьма отрицательным, в фольклоре показывающем либо недалекий склад ума, либо недюжинное коварство, множество знатных личностей убеждены в обратном. А что, в свою очередь, касается особых экземпляров, то поворот Колеса Судьбы в противоположную сторону для них столь же надежное и привычное дело, сколь для многих - просто-напросто обнажить клинок перед врагом. Однако ж сложно, весьма сложно изменять настоящее, находясь на волосок от погибели. И вдвойне нелегко будет существу, отмеченному пылающим знаком Преисподней, не любим жизнью. Тому, для кого и сама жизнь не много значит.
  Хотя, что толку врать и переиначивать значение достоверной правды? - Именно сейчас, получив хоть небольшую, но верную отсрочку, Везельвул цеплялся за существование как никогда раньше. Испытывать презрение и обращать интерес в скуку было совершенно некогда: нет, никакие преисполненные славных воспоминаний мысли не посещали его, жизнь и пролетала перед глазами, и не было в его голове ни одного поступка, о котором он мог бы сожалеть. И вовсе не инстинкт самосохранения подталкивал его, превозмогая несколько притупившуюся, но не отступающую боль в висках и в многочисленных ссадинах и царапинах по всему телу, идти вперед, стремясь добраться до любого мало-мальски населенного пункта. Странная, будто режущая плоть ножом, ярость, которая была одним из пренебрегаемых им чувств, сломала все барьеры в его голове. Не обходил демон вниманием и многочисленных животных, появившихся сразу, едва он покинул собственноручно созданное им "кладбище". Этого же, однако, было до невозможного мало. Требовалась человеческая, как минимум, душа - и как назло даже следа людской энергетики не мог он почувствовать еще по меньшей мере час. Дыхание сбивалось, меч, раньше даже прибавлявший ему уверенности, теперь предательски повис тяжелым грузом у него на боку и при каждом шаге бил ножнами по бедру, отчего ежесекундно по телу пробегала хоть и слабая, но весьма затруднявшая передвижение, волна усталости. Ярко-рыжие, некогда пребывающие в бесподобном порядке, волосы теперь находились в самом плачевном состоянии, мокрыми от крови и пота патлами свисая со лба. Да, подобные поединки проходили у него не каждый чертов день; он точно помнил лишь один такой, случившийся не менее ста лет назад. И, к своему вечному раздражению, тогда он потерпел поражение. Картинки из прошедших давным-давно и совсем недавно битвах смешались в его голове в один неясный, размытый образ, и, как ни странно, они давали ему больше сил двигаться дальше. Так он углублялся в лес, наполненный бирюзовыми и изумрудными красками солнечного утра, пока за вершинами деревьев не показалась остроконечная крыша какого-то здания. Это весьма подбодрило Везельвула и тот, ускорив, насколько это было возможно, шаг, двинулся по направлению к своему собственному "шансу".
  На архитектуру частной постройки, коей и являлся представший перед то и дело расплывающемся взором демона дом, он не обратил ровным счетом никакого внимания. И лишь дойдя до небольшой, мелководной речки, протекающей неподалеку от дома, Зеллус позволил себе отдышаться и немного осмотреться. Собственно, ни добротной работы дом, ни сам его мирный, словно дремлющий, вид не сейчас не производил на него никакого впечатления. Едва только он подошел достаточно близко к жилому строению, как тонкий след чьей-то знакомой энергетики, вырывающейся из сгустка множества других, слабо кольнул его сознание. Сперва он, правда, не придал этому случаю никакого значения, приняв его за очередную иллюзию, созданную разумом, но после, уже приблизившись к дому почти вплотную, он вновь почувствовал то самое, немного неприятное, чувство. Нет, скорее всего, оно выбивало его из колеи, путало и без того спутанные в ком, мысли, мешало сосредоточиться. И все же сейчас времени погружаться в воспоминания у него не было - от этого слабого импульса разило воистину немалой энергией, и Везельвул почувствовал, что удача благоволит ему. Душа, правда, находилась в, мягко говоря, "покоцанном" состоянии, будто расколовшись сама и расколов при этом сущность ее владельца. В другое время Зеллус бы еще много раз подумал, прежде, чем поедать энергетику такой "больной" души, да еще принадлежащей явно не человеческому созданию, но выбора у него было никакого: еще на полпути к этому дому он значительно сбавил темп, и теперь даже на подпитке из звериной энергии (разве может быть в душе животного много темной энергетики?) ему было не выкарабкаться без чего-то большего. Поэтому, не долго думая, демон толкнул едва прикрытую дверь в дом. Правая рука его теперь покоилась на рукояти меча. Сам Нергал слабо вибрировал.
  Высший решил не таится - да и ступать бесшумно в его состоянии было просто невозможно. Так что по мере того, как он перемещался по дому, оказавшемуся не таким уж маленьким, каким он казался на первый взгляд, половицы то и дело громко и грозно скрипели у него под ногами. Один же раз, переходя из одной комнаты в другую, демон забыл прикрыть дверь, и та хлопнула с такой оглушительной силой, что Везельвул с его натянутыми до предела нервами еле сдержал себя от того, чтобы не выхватить меч из ножен. Но дальше дело пошло легче. И десяти минут не прошло, как демон очутился в метре от двери, за которой находилась его добыча.
  И тут чувства его как будто обострились. Рот исказился в страшной гримасе, и нельзя было понять, улыбается ли демон, охвачен ли гневом или же удивлен. Досада от неведения, в коем он пребывал и капля удивление смешались, и в конечном итоге Зеллус едва сдержал смешок, вот-вот готовый вырваться из его груди. Она! Не было ни единого сомнения, что это была она. Да, душа теперь относила в голову демону совсем иные волны, нежели раньше - словно аура его недавней противницы, его добычи слилась с чьей-то еще, но невидимой ему самому. Однако больше в ней ничего не изменилось - за дверью была она, и он, с легким удивлением заметил, что испытывает некий трепет. Да! Он готов был не просто высосать из нее темную сторону души, нет. Он собирался поглотить всю ее душу целиком. Но теперь он будет осторожнее...
   - Что ж, пташка, сумеешь ли ты вырываться и улететь теперь? - пронеслось в голове демона, и в глазах его загорелся блеск. Неистовый блеск азарта. Легонько, насколько ему позволяло его состояние, он "ухватился" сознанием за сознание девушки, зажав его в несильные, но крепкие "тиски". И только после этой маленькой предосторожности он позволил себе толкнуть полуприкрытую дверь. В комнате, плотно задернутой красными бархатными шторами, царил приятный полумрак. Это явно была гостиная, достаточно большая, чтобы в ней могли с удобством разместиться не менее семи человек. Да, привычка анализировать положение не покидала Везельвула даже в такую минуту. Взгляд же его быстро метнулся к одному из маленьких диванчиков, приютившемуся у левой стены: на нем, сжавшись, подобно кошке, в клубок, лежала та, чьей души с недавнего времени он желал больше всего. Стараясь как можно аккуратней "обвязать узел" вокруг сознания девушки, чтобы стало легче проникнуть в него, демон одновременно приближался к самому изголовью...
  Неожиданная боль, уже забытая им, пробежала от висков, отдаваясь звоном в ушах, по всему телу, отдавая все тем же неконтролируемым мраком в каждой его клеточке. Везельвул сам не понял, как ему удалось не потерять сознание, рука же крепко обхватывала Нергал. Тот же, оказавшись рядом с источником такого количества энергии, завибрировал еще сильнее, что сказалось на состоянии Зеллуса только хуже. Через несколько минут наваждение ушло, однако, аккуратный "захват" на разуме жертвы спал. Демон чувствовал, что сознание девушки уже пробуждается от столь неприятного вторжения, а потому решил идти "ва-банк". Сразу вломившись в душу столь странного создания - что было грубейшим нарушением правил, - он попытался вырвать хотя бы немного энергии... но сил уже не оставалось. Сознание девушки с легкостью избавилось от него.
  Чертово проклятие вновь обрело свою силу.

Да, на своем веку он, пожалуй, успел побывать во множестве различных ситуаций, как приятных, так и не приятных, да и что говорить, пятьсот лет для демона - достаточный срок для того, чтобы успеть прочувствовать все радости и тяготы этого мира. Да и сам-то он предполагал, что, "испробовав" на вкус все возможные жизненные обстоятельства, уже не будет мешкать, когда столкнется с ними вновь: что и говорить, память у него была весьма острая, и он не скупился на то, чтобы использовать ее преимущества вовсю. Но из каждого правила бывают исключения - на то они, собственно, и правила. В конце же концов, как проанализировал много позже сам Везельвул, он попал в собственноручно расставленную ловушку, но, если призадуматься, то в подобной ситуации он не оказывался ни разу в жизни. Да, от демонов он слышал множество "поучительных" историй о том, как охотник и жертва могут в один миг поменяться местами, и тогда тот, что был доселе жертвой, становится в тысячи раз сильнее и крепче. Но сам он ни коим образом не придавал значения этим рассказам - в чьей правдивости ни сколько не сомневался, - и всегда жил в своем собственном ритме. Теперь же он осознал всю тяжесть подобного положения на собственной, как сказали бы люди, шкуре; и будущее перед ним разворачивалось весьма и весьма не радостное. Наверное, любой здравомыслящий демон на его месте уже давно бы поспешил исчезнуть, испариться, да и самому Зеллусу пришла в голову такая мысль... но, во-первых, его удерживала пригвожденным к полу гордыня, порок, частицу которого вложили в него в тот день, когда он родился из огня Преисподнего, чтобы он разносил его по всему миру смертных. И во-вторых, последние остатки его сил ушли бы на телепортацию - и кто знает, возможно, он бы уже не пережил этого раза.
Сейчас перед ним, пусть и не в самом выгодном положении, был посвежевший даже, прямо-таки, "пышущий энергией" противник. Сам же Везельвул, несмотря на то, что положение его было во много раз выгодней, все равно не мог его использовать - сил оставалось лишь на то, чтобы поддерживать человеческий облик, да оставаться в сознании. Шансов у демона было один к десяти - лучше и не скажешь. И если он хотя бы мог предположить, что это за невиданное им раньше существо, то, вероятно, имел бы какое-нибудь представление о том, как победить его. Но, что ни говори, это незнание не только нанесло удар по его знаниям, но и по самой жизни. Даже сейчас Зеллус не сомневался в том, что в прошлой их схватке он одержал победу лишь благодаря тому, что девушка не ожидала от него подобной контратаки. В этот же раз такой "трюк" не прокатит: более того, она теперь знает многое о его силе, и будет более осторожна. Сейчас демон бы с радостью выкрикнул пару-тройку проклятий, но сейчас на это просто не было времени. Раз уж не удалось поглотить душу противницы незаметно, придется прибегнуть пусть и не к самому приятному, да и не особо надежному, но, тем не менее, единственному способу - обману и лести. Если эта чертовка так же проста, как это видно по выражению ее лица, то, возможно, она еще трижды поклониться ему в ноги и сама разрешит использовать ее энергию... Однако до этого еще надо дожить. Точно так же эта девушка может уже знать о его маленьком замысле, она уже может запускать в его сознание свои пальцы - но нет, нельзя вот так просто преувеличивать ее способности. Ведь это - верный путь к поражению. Тем временем, из уст явно перепуганной - как это ни странно, - девушки лился целый поток пустых, а потому не нужных слов. Что ж, его догадка насчет простоты ее ума начала невольно подтверждаться. Ох, разве не видит это существо, что сейчас он, а не она находится на грани со смертью. Ну да ладно, в таком случае, пока он будет играть по ее правилам, не больше. В конце концов, он любил подобные игры. А сейчас, все, что он может, так это действовать, хотя боль в голове и звон в ушах постепенно нарастали. Распрямившись, он, со старательной небрежностью набросив на лицо довольную улыбку, и, убрав руку с Нергала, как можно спокойнее произнес:
   - С чистой совестью должен признать, что, как это ни прискорбно, да - мне бы хотелось как можно быстрее покончить со всем этим. Но, должен признать, на вашей душе стоит отменная защита, барьер, который под силу поставить не каждому магу, - на этом месте Зеллус "не сдержал" чуть изумленной улыбки, - Но нет, вы слишком плохо думаете обо мне - я не из тех, кто любит гонять свои жертвы, пока те сами не станут молить о быстрой смерти. И мне самому было бы крайне интересно узнать, почему вы тогда...
В какой-то миг тупая боль в голове демона острой вспышкой пронеслась по всем нервам, и слабо наложенная маска на мгновение спала с лица Везельвула, исказив гневом и в некоторой степени страхом. Но мгновение это было столь мимолетно, что, когда лицо его приняло прежнюю полуприветливую, полуспокойную форму, он от всей души надеялся, что девушка не заметила его слабости. Ну надо же было так оплошать! Впрочем, оплошности случались с ним все чаще и чаще... Конечно, если бы он знал наверняка, что жалость подействует на нее, он бы не сомневался ни секунды - но именно сейчас для сомнений не было ни места, ни времени. Нет, нужно продолжить разговор, ни в коем случае нельзя сорваться!
   - ... почему вы тогда сами ушли. Хотя эскорт из вашего кавалера, - демон улыбнулся еще шире, - выглядел довольно-таки впечатляюще. Но я вынужден попросить вас...
  Тут Везельвул, пытаясь не обращать внимания на боль, рванулся вперед и, ухватив девушку за грудки, резко поднял с дивана. Затем, выпустив из сознания несколько еще не подчиненных чужеродному веществу, нитей, слабо, но верно обвязал из вокруг разума самой девушки. На лице же демона появилась искусно, до мельчайших подробностей, составленная маска бессильного отчаяния, тщетной попытки предпринять хоть что-нибудь ради своего спасения - эта маска была для него одной из самых любимых, а потому не тренированному глазу нельзя было заметить и тени притворства. Собственно, план Зеллуса, составленный к его величайшему сожалению, наспех, имел около пятидесяти процентов шанса на успех. Обычно, чтобы прибегать к подобным ненадежным задумкам, демон тщательно изучал характер своей жертвы, однако, сейчас он был в безвыходном положении, а потому решился играть до конца. Неаккуратно, но жестко стараясь проложить себе путь через сознание девушки. Разумеется, все было тщетно - "нити" "отскакивали" от хорошо защищенного разума, и вновь к своему удивлению Везельвул заметил искусно поставленный на сознании своей жертвы барьер чьей-то чужой воли... Однако разбираться в том, кто был телохранителем девушки, он сейчас не собирался. Ведь если он хорошо сыграет свою роль и это загадочное существо окажется тем, за кого себя выдает, то все неприятности кончатся. По крайней мере, на это и только на это рассчитывал Зеллус, подвергая свою жизнь смертельной опасности, находясь в такой близости со врагом.
Хотя, на деле, в голове его все смешалось настолько странным образом, что он уже не знал, что лучше: окончить жить или попытаться продлить ее.

офф: не нравится мне этот пост, ну да черт с ним.

Секунда за секундой. Мгновение за мгновением. Временные единицы сливались в один единый поток, не давая времени ни на то, чтобы опомниться, ни на то, чтобы собраться с мыслями. И быстро, и медленно одновременно, подобно химере, неоднозначной, загадочной, искусственной. Наверное, правда есть в философии любого разумного народа, и каждый раз она по-своему "правдива": и не зря говорят люди, эти ничтожные, столь мало живущие существа, что стоит тебе оказаться на один волосок от смерти, как жизнь стремительно пролетающей над миром, больно жалящей по измученной душе, холерой, проносится перед твоими глазами. Нет, это была не жизнь - это были только размышления, ее составляющие. Сколько же времени прошло с тех пор, как он вошел в этот дом, построенный человеческими руками, их потом и кровью? Сколько утекло жизненно важных секунд с того самого момента, когда он, приоткрыв хорошо смазанную дверь и почуяв дух столь желаемого им, проник внутрь? Сколько раз успело вынурнуть из омута его порабощенных чужой волей, мыслей проклятие или же одна из частичек его замысла. Сколько всего раз дыхание сорвалось с его губ порывом безумия и даже надежды - одним единым вздохом, в то время, как он, схватив свою жертву, вил наспех составленные планы. Он не ведал, а тот, кто испокон веку крутит Колесо, ни разу не пытался посчитать то, что определяется одним словом - бесконечностью.
Все эти ощущения были чужды ему, он не любил их, не любил эту всепоглощающую слабость и ощущение своей ничтожности. Всегда признававший лишь власть над собой осязаемого или же вещественного, будь то некий архидемон или же сам Владыка Преисподней, он бежал от "неточного" страха, даже не пытаясь одолеть его. Нет, вовсе нет, он не был глуп или излишне самонадеян; и нельзя было сказать, что он - пленник логических размышлений, живущий только среди них и ради них. Он всегда осознавал цену загадкам. Он смыслил в психологии и сам был превосходным лицедеем. Он зачастую предавался философическим размышлениям, для собственного удовольствия, и не для того, чтобы показать себя выше своего ранга. И чувства он тоже понимал - и мастерски умел манипулировать ими... Однако бывали моменты, когда они брали верх над ним, мешали сосредоточиться его холодному рассудку, и внутренняя борьба порой сводила его с ума. Он всегда, всю жизнь ненавидел себя за это. Он не хотел становиться подобным низшим демонам, чьи ярость, печаль или страх шли бок о бок с ними. Из всех эмоций, подвластных как демону, так и человеку, он признавал лишь гордыню, грех, вложенный в него греховодной матроной, самой Преисподней. И то, что происходило с ним сейчас, эта путаница мыслей и чувств, сводила его с ума: но сейчас он был слишком слаб, чтобы противиться. Он готов был обратиться даже Ваалу, этому древнему порождению тьмы, чтобы его задумка удалась, чтобы заклятье спало. В конце концов, он был готов просить о том, чтобы девчонка, оскорбившая его, как никто другой никогда не оскорблял, наконец, попалась в капкан и умерла - он вовсе не был намерен мучить ее, как сделали бы многие демоны на его месте. Ему нужна была только ее душа...
Демон не успел сообразить, что произошло, когда его и без того прерывистое дыхание сорвалось, неожиданно "рванувшись" вниз и, чувствительно ударив по ребрам, привело к тому, что он начал задыхаться. Почти одновременно с этим последовал мощный удар. Сильные руки ударили его в грудь, по всей вероятности, собираясь ни больше, ни меньше оттолкнуть, однако, тело, столько раз выручавшее Везельвула вплоть до последнего дня, вновь подвело его. Вероятно, если бы сейчас он не был в таком "потрепанном" состоянии, как сейчас, то сумел бы не только увернуться, но и устоять на ногах, кабы была необходимость. Но сейчас, когда мрак проделывал путь пустоте в сознании демона, а оболочка, еще не восстановившаясь после недавней битвы, Везельвул, отлетев не менее, чем на два метра, ударился затылком о некогда белоснежную стену, теперь пожелтевшую под воздействием времени. Крепко стиснув зубы и сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, Зеллус приложил все усилия, чтобы стон, вот-вот готовый сорваться с его губ, перешел лишь в тяжелое кряхтение. Удар пришелся прямо по спине, вдоль которой тянулся еще не успевший толком зажить рубец, теперь вновь начавший кровоточить. На несколько мгновений он, не имея ни сил, ни возможности пересилить головокружение и тошноту, впал в небытие. И лишь осознание того, что ловушка скоро захлопнется и все, наконец-то, встанет на свои места, позволило ему "вернуться" обратно в подлунный мир. Благо, рассудок еще не покинул его, так как в тот момент, когда зрение вернулось к нему, он, оглядев обстановку вокруг себя, удостоверился, что память еще при нем и он знает, как играть свою роль. Хотя, какая уж роль может получиться, если актер не может играть, как следует? Девушка, которую он минуты назад видел, как жертву, теперь имела над ним полную власть. Она, стоя к демону спиной, говорила что-то громко и явной ненавистью в голосе. Рефлекторно записывая в уме все, что она говорила, он сумел осознать смысл сказанного ею только после того, как та, оборвав свою речь на самом, как казалось, кульминационном моменте, "подобно точеной статуе" - так, возможно, выразился бы демон, если бы его задачей было соблазнить или польстить девушке, -  застыла перед небольшим столиком с бутылкой вина и бокалами, стоящими на ней. Демон обдумывал слова девушки. В его голове все довольно-таки быстро выстраивалось в логическую цепочку.
   - Демон, что унес ее тогда... стоит отметить, что она его ненавидит... либо владеет способностью кукловода - управляет своими жертвами на расстоянии при помощи мысленных "нитей", либо обладает даром очарования, однако, это наврят ли. Хех, да он неплохо застраховался, как я погляжу - поставить контроль на сознание этого... существа, дабы никто не смог воспользоваться его, так сказать, добычей, - несколько мгновений Везельвул вглядывался в спину девушки, а затем, спохватившись, поспешил ухватиться за нить своих рассуждений, дабы те не покинули его истощеный разум, - Но сейчас он, скорее всего, не управляеет ей: это было бы заметно по ее движением, "рубленным" эмоциям или полному их отсутствию. Мне же нужна энергия, чтобы совладать с его барьером... нужна...
  Зеллус уже пытался составить хоть какой-нибудь план на случай, если придется спасать свою жизнь бегством, когда совершенно неожиданным образом ровно льющийся со стороны девушки мощный поток энергии, расщепился на два потока. Кровь. Кровь тоже может быть источником энергии, пусть и более слабым. Неужто ему удалось?.. Если бы не годами выработанная выдержка, сейчас демон, скорее всего, не скрыл довольной, даже радостной улыбки. Девушка, как он и рассчитывал собиралась отдать ему свою энергию - что ж, грех отказываться от такого щедрого подарка. Одной рукой опираясь на низенький комод из ясеня, услужливо стоящий возле него, Везельвул, дождавшись, когда его "спасительница" передаст ему наполненный кровью бокал, отвесил легкий исполненный благодарности, поклон и, приняв емкость в левую руку, приложился губами к черному напитку, булькающему на ее дне; признаться, цвет крови девушки вызвал несильное удивление лишь в самом начале. За свою жизнь он видал не мало существ с кровью как черной, словно вороново крыло, так и зеленой, и даже голубой - следовательно, жидкость, текущая по жилам девушки, совершенно не приближала его к разгадке ее существа. Разумеется демон не забыл и о слабой, но весьма удивленной улыбке, живо наложенной на "изможденное невзгодами" лицо. Но тут стараться особо не приходилось - Зеллус и сам не переставал удивляться тому, что его план сработал.
  Сама кровь для демона не представляла особого интереса - ему требовалась лишь энергия, хранившаяся в ней. Осторожно, стараясь не потерять ни капли драгоценного сейчас напитка, он, "процеживая" кровь при помощи энергетических нитей, в одно мгновение почувствовал, как тяжесть, давившая на его мысли тупой болью, медленно, но верно отступает. Сознание возвращалось к нему, и он ощущал, что вновь может трезво мыслить. Ох, как же ему не хватало этого манящего чувства полной свободы и самоконтроля! Он, наверное, мог бы произнести имя Господне тысячу и один раз, если бы понадобилось выразить, как хорошо и легко ему было в тот момент. Кровь девушки освежала так, как ему казалось, ничто раньше не освежало, а крайне сильная концетрация энергии открыла второе дыхание, наверное, и дала вторую жизнь. О, сколько демонов отдало бы свои жизни, чтобы заполучить хоть каплю этого "зелья". Везельвул мог бы глотать из этого великого источника еще часами... но уже ни капли крови не оставалось в бокале через минуту, и на какое-то, архангел его дери, мгновение Зеллусу почудилось, что он будет готов "вцепиться", подобно животному, в горло девушке, лишь бы высосать все ее нутро без остатка. Однако наваждение, на миг помутнившее его рассудок, испарилось, и демон, поняв, что теперь может полностью контролировать себя, положив бокал на комод, выпрямился. Напоследок требовалось подлечить многочисленные ранения и ушибы, однако, с таким количеством хорошей энергии это не должно было составить особого труда. Лишь рассосредоточив потоки энергии по всему телу и послав по ним импульсы средней силы, демон через несколько минут чувствовал, что тело его пришло в больший порядок, нежели раньше. Царапины и легкие порезы затянулись, ушибы исчезли, и лишь бывшие серьезными, раны отдавали легкой болью на спине, бедре и руках. Одежду, конечно, придется латать. В итоге, покончив с этим занятием, Везельвул, уже составивший в голове подходящий "комплект слов", обратился к девушке:
   - Что ж, признаться, я никак не ожидал, что вы поступите таким образом - я вам весьма признателен! Действительно, это было весьма странно... однако ж, позвольте представиться - Элиас, к вашим услугам, - по крайней мере, раскрывать свое имя без надобности было для демона табу, - Хотя, на деле, мне лучше уйти - думаю, нам обоим будет лучше разойтись как можно быстрее. Еще раз благодарю от всего сердца, которого, гхм, у меня вы, скорее всего, не найдете.
  Наверное, частью души он хотел заполучить себе этот вечный источник. Наверное, если бы у него было больше времени и сил, он сумел извернуться так, чтобы девушка добровольно, сама того не зная, стала его собственностью. Но сейчас для него же лучше было убраться как можно дальше. Телепортироваться для него дело не сложное, да и магией крови он, наконец-то, в состоянии пользоваться. Как бы судьба не исхитрялась, он еще долго не встретит свою кончину.
  Но он будет стремиться к тому, чтобы перед смертью еще разок увидеть Ад.

Отредактировано Veselvul (2011-07-25 22:00:59)

Вы когда-нибудь смотрели арлекинаду. Это шутовское представление, способное развеселить зрителей, при использовании минимума декораций - одним лишь мастерством своей игры и актерской харизмой, люди были способны жить своей игрой на потеху публике, - искушенному человеку всегда казалось какой-то отдельной реальностью, сработанной недостаточно хорошо и не могущей заставить зрителя влиться в изображаемый мир забавных персонажей. Всегда что-то недоделанное, что-то, над чем не застывает в порыве мечтательности мысль, способная привести хоть к какому-то, мало-мальски приятному рассуждению, всегда одна и та же, неизменная, столь приятная для глаз, но, одновременно, настолько подверженная критике. Ее можно так легко и непринужденно разбирать на маленькие частицы противодействий, она подвластна любым изменением, подобно слуху или наспех придуманной сказке, которая приелась даже самому малому ребенку. Анализировать вновь и вновь, без остановок, ощущая как теплота разливается по телу при единой мысли о том, что ты - создатель, способный изменить все на свой собственный вкус, и никто тебя не упрекнет. И сюжет об обаятельном пройдохе и вечно плачущем неудачнике, о предмете их общей любви, прекрасной девице постепенно тает, теряется среди многочисленных дополнений и изменений. И, стоит заметить, как актеры-дилетанты уже в который раз предаются арлекинаде на городской площади какого-нибудь захудалого городка, с  твоих губ срывается лишь саркастическая усмешка. И уже в который раз ты чувствуешь, что владеешь ситуацией во сто крат лучше самого Арлекина...
  И именно таким, независимым критиком, чувствовал себя демон в тот самый момент, когда девушка, как-то порывисто меняясь в лице, обратилась к нему. Тон ее скакал между двумя простыми "нотами" - лестью и деловитостью, и если бы Зеллус не умел держать себя в руках, то давно бы уже рассмеялся. Что ж, по крайней мере, он был вовсе не против того, чтобы его просили: да, именно так - ведь то, что говорила ему девушка, нельзя было назвать никак иначе. Наверное, в какой-то степени он даже наслаждался происходящим - ему было отрадно видеть недавнего смертельного врага таким, и кто знает, когда еще доведется ему испытать всю радость подобного превосходства? О, он обожал эту игру. Никогда не бывший сторонником того, чтобы мучить жертву физической болью, ни того, чтобы, как, по крайней мере, делали многие демоны век тому назад, шантажировать кого бы то ни было при помощи его близких, Зеллус испытывал настоящее наслаждение от того, чтобы брать жертву психологическими атаками. Он всегда был любителем мягкого подхода - незаметно опутывая несчастного паутиной слов, он вынуждал его действовать так, как захочет он сам - при этом не применяя никакой магии. И в этом была самая соль всего представления, ибо тогда он упивался собственным могуществом. Да и, похоже, его представление о характере этой загадочной девушки практически оправдалось. Ее характер не был таким твердым и сложным, как хотелось бы ей самой, но она изо всех сил стремилась соответствовать созданному ей самой "идеалу". Такие существа не были редким явлением и среди людей, а потому Везельвула несколько забавлял тот факт, что такое несомненно могущественное существо, как она, мало чем по характеру отличается от простых смертных. Иоланда... он даже не задумывался над тем, было ли это ее настоящим, исконным именем или она, подобно ему самому, выдумала его из воздуха - гадать и допытываться сейчас было бы более чем бесполезно. И хотя настоящее имя испокон веку давало некоторую власть над своим владельцем, демону подобный контроль не требовался. Да и зачем, коли она была практически в его руках... Значит, уничтожить демона? Уж не того ли самого аристократа, который вынес ее "из самого огня"? Да, дело принимало все более и более интересный поворот событий, а любопытство было одним из его слабых мест. Он может уйти прямо сейчас - да, собственно, что или кто ему может помешать? Теперь, когда все его силы были почти восстановлены, он мог составить простейшее заклинание магии крови, чтобы привести представившееся Иоландой существо в замешательство, и одновременно с этим, настроившись на телепортацию, попросту сбежать. И все же...
   - Хех, это девушка действительно знает чего хочет. И знает цену себе... точнее, тому, что находится внутри ее. Неужто она и впрямь готова столь опрометчиво бросить просить о помощи того, кто всего-то полчаса назад собирался ее убить, - остановившись на этой мыли, демон не сдержал снисходительной улыбки, - И я бы назвал это сумасшествием, если бы в ее предложении не было и определенной выгоды...
  На деле демон не привык принимать чьи бы то ни было предложения - обычно он сам всегда вынуждал свои жертвы заключать с ним договоры. Однако в том, что говорила Иоланда, было слишком много туманных пятен. Все, чего только он не пожелает... Ее душа... Этот пункт интересовал Везельвула больше всех остальных, ибо он нес с собой двоякий смысл. Что именно подразумевала девушка, предлагая ему самое свое существо? Власть ли над ней? Ее тело? Или она предлагает ему свою энергию?.. Но как же близко к порогу отчаяния может стоять человек, чтобы согласиться на подобное? Впрочем, если он в чем и разбирался, так это в ненависти, на основе которой любой хоть что-то смыслящий в своем искусстве, демон может, приложив определенные усилия, поставить смертного на грешный путь, в сам Ад. И ненависть, которая послужила причиной того, что она с невероятной силой "толкнула" его, осознание того, что демон сидит в ее голове и способен при желании манипулировать каждым ее шагом: - все это в итоге составляло красивую картинку, отталкиваясь от которой, Зеллус мог сделать определенные выводы. И еле заметно дрожащий голос девушки лишь подтверждал результат его размышлений. И все-таки его не переставали настораживать ее слова. Убить демона. Теоритически, он видел никаких препятствий перед тем, чтобы убить "собрата" - для любого демона это было бы самым обычным делом. И все же это был сильный демон. Везельвула вовсе не пугала мысль о том, что, возможно, приняв предложение Иоланды, он обрекает себя на поражение. Во всем этом деле чувствовался еле различимый, но все же подвох.
   - Убить демона... казалось бы, что может быть проще. Но то, что я сражался с ней на равных, не могло дать ей повода выбрать в качестве наемника своего недавнего врага. Эту погрязшую в разврате и грехе землю населяют множества демонов моего уровня а, возможно, и выше, - Зеллус, не сводя внимательного, пристального взгляда с Иоланды, неожиданно перестал добродушно улыбаться. Теперь во всех его движениях сквозила неприкрытая серьезность, - кто же он такой, этот демон? Насколько же он силен? Жаль, тогда я не додумался "осмотреть" его ауру как следует... Внешность его мне не знакома, однако, я не был в Преисподней уже довольно долгое время - авторитеты там, наверняка, сменились. Какая неприятность - если я не узнаю хотя бы выдуманное имя этой загадочной личности, то не смогу ни на что согласиться...
   Времени для дальнейших раздумий у него было много - Иоланда, затаив дыхание, ожидала, каковым будет решающий ответ демона. Однако самому Везельвулу играть уже хотелось не так, как несколько минут назад. Но теперь, неожиданным для него самого образом, в его голове пересеклись и слились воедино желание и искушение: грезы о месте, где он начал свое существование, и жажда завладеть, вероятно, величайшим источником энергии, какой когда-либо существовал. Тот демон, объект ненависти занимавшей его девушки, несомненно относится к касте высших, как и сам Зеллус. В его голове неожиданно раздался некий "щелчок", который раздается именно тогда, когда тебя посещает озарение. Почему, ну почему он не подумал об этом раньше?! Если он правильно растасует все карты, то сумеет договориться с черноволосым аристократом. Дорога в Ад ему будет обеспечена. Хищно улыбнувшись, демон, одернув мятый воротник, произнес:
   - Твое предложение заманчиво. Я беру часть твоей энергии в обмен на одну смерть. Однако, прежде я хотел бы узнать... имя того, кого придется убить. И прежде, чем я соглашусь взяться за это дело, хотелось бы узнать все, что только можно об этом демоне.
  Преисподняя или Вечный источник. То, без чего он не чувствовал себя полноценным уже бесчисленную череду лет или то, что рано или поздно иссякнет, закончится. Выбор был прост и ясен. Девушка сама того не ведая, приведет его к цели более высокой, нежели он предполагал в начале. Раньше сам он не мог заговорить с высшими демонами - они чурались его, в чем явно постарался сам Господин, желавший осмеять демона, некогда стоявшего так близко к его трону, демона, чью способность перемещаться в Ад он запечатал в амулет - наказание, применяемое только к низшим, он использовал на приближенном. Но теперь жертва превратится в охотника. Везельвул еле удержался от того, чтобы не облизнуться.
  Рыбка попалась на крючок. Осталось только вытянуть ее.

Отредактировано Veselvul (2011-07-26 23:21:42)

Смятение в сочетании с сомнением и ощущением безысходности ситуации не может дать ничего, кроме отрицательного результата. И стоит этой хаотичной массе зародится в твоей душе, как она начинает медленно, но верно глодать человека изнутри, подобно смертоносному червю, проедающему себе неровный путь через душевный покой. И уже понимаешь, что не спасет тебя красивая маска, наложенная на лицо, в не зависимости от того, какой бы она, и как искусно не была бы составлена: обман, ложь и лесть, как старинный пергамент, готовы порваться от легчайшего прикосновения, и в каждом твоем суетливом моновении руки, в каждом быстром движении зрачка, в каждой изможденной полуулыбке видится моральная усталость, только и ждущая того, чтобы выплеснуться наружу. Не каждый способен противостоять этому наваждению и теряется, стоит хоть капле смятения попасть в его разум. Много разных сомнений может посетить человеческую душу, но еще больше они разрастаются в ней, если на кону условий стоит жизнь. И абсолютно не важно, цепляемся ли мы за нее инстинктивно или же по своим личным соображениям, да только одну и ту же жуткую мелодию напевает проблем. Как же боится в такие минуты человек ошибиться - и не приведи господь увидеть вам кого бы то ни было, находящегося в подобном возбуждении. Что же касается полупрозрачной тени радости и счастья, когда будто бы на самом деле чувствуешь, что еще немного, совсем чуть-чуть - и ты выкарабкаешься, покинешь эти хребты безумия, оставив всю безысходность в прошлом. Но на деле это всего-лишь еще одна мастерски сложенная иллюзия: и не стоит пленнику считать себя удачно спасшимся из остроконечной башни, уходящей в самую сердцевину сознания, если он еще только-только приоткрыл некогда запертую на ключ, дверь.
  И абсолютно все это сейчас читалось на лице, в жестах девушки, по-видимому, не знающей, как ей лучше поступить. И впрямь, чем не достойный внимания вопрос - стоит ли просить о помощи у своего врага, стоит ли прилагать ради этого какие бы то ни было усилия? Да и, в конце концов, окупятся ли в итоге унижения? Мягко говоря, подчинение это - не та вещь, которую жаждешь испытать на собственной шкуре. Лицо демона озарила насмешливая улыбка. Наверное, ей, Иоланде, сейчас очень хотелось бы, чтобы она могла справиться со всем собственными усилиями. Она наверняка жаждет избавиться от обязательства, заставляющего ее просить у демона - существа, рожденного в самом ужасном месте, какое только может представить воображение простого смертного. Да и его самого, вначале воспылавшего новой идеей, найти высшего демона и с его помощью переправится в Преисподнюю, теперь подобный поворот событий не очень устраивал. Несомненно, девушка захочет заключить какой-нибудь договор, приговаривающий демона или, в крайнем случае, обе стороны выполнить все договоренности, не имея возможности нарушить обещания. И это весьма и весьма осложняло дело: как-никак, только что побывавший в плену и находившийся при смерти во вселенских путах древнего божества, он не горел желанием вновь связывать себя по рукам и ногам. Если он хочет достичь желаемого... ему придется найти подходящую лазейку, чтобы, в одно время, угодить Иоланде, а в другое - не попасться в сети собственных правил. И несмотря на то, что в демоническом мире различных договоров были десятки, ему требовался один-единственный, который не вызовет подозрений.
  И в это время, совершенно неожиданно для Везельвула, девушка негромко заговорила. Первым словом, сорвавшимся с ее губ, было имя того высшего демона, которое с некоторым нетерпением ожидал Зеллус. Рик Д'ероска... Что-то знакомое маленьким зверьком шевельнулось в его памяти, но не в его правилах было пропускать мимо ушей информацию, какой бы ничтожной она ни была. А потому во время того, как Иоланда говорила ему об этом загадочном высшем, он делал для себя специальные "пометки", которые еще долго, очень долго время не сотрет в зыбкие отголоски прошлого. Сам же демон взял на себя обязанность выглядеть как можно более дружелюбным: он прекрасно понимал, что девушка, которая не могла не испывать хоть какой-то нервозности, при не правильном поведении с его стороны, сама того не замечая, скрыть какую-то полезную информацию. Однако в его силах было только улыбаться и принять наиболее расслабленный вид. Одновременно с этим, в его голове проносился определенный вихрь мыслей и рассуждений.
   - Значит, моя догадка была верна, и тот, кого она ненавидит больше всего на свете - пупенмейстер, кукольник. Да, дела принимают все более и более интересный поврот; не так уж и много в мире демонов, которые могут гордиться такой способностью. Точнее говоря - крайне мало. Один такой демон при верном использовании своего дара может пробиться на самые высокие ступени иерархии. Что ж, с таким демоном будет справиться не так-то легко, - Везельвул приложил ко рту неплотно сжатую руку, чуть оттянув указательным пальцем вниз нижнюю губу, - а помимо того, что этот Д'ероска обладает такой силой, у него еще есть не менее занятные артефакты. Клянусь проклятиями Преисподней, кого я обманываю - если эта самая "книга Миража" и прилагающееся к ней перо то, о чем я думаю, то даже Ваал мог бы перевернуться в гробу, лишь бы стать обладателем хотя бы одного экземпляра. Она говорит "пустяки"?
  Что-то заставляло демона сомневаться в том, что Иоланда на самом деле так думает об этих вещицах, однако, сейчас не было времени углубляться в подробные распросы. На одной фразе девушка запнулась, и демон, подбодрив ее легким кивком, уже задумался о том, не хочет ли она что-то скрыть от него. Подозрение не исчезло и после того, как девушка закончила свою фразу. Столкнуться с ней? Да, а вот это уже более неприятно, чем встреча с, несомненно, квалифицированным кукловодом. Хотя, вероятно, на фоне остальных фигур, подчиненных этому демону, Иоланда будет выглядеть не столь устрашающим противником. Да и врожденная гордыня подбивала демона на матч-реванш. Здесь ему терять вроде бы и так нечего - да и раз уж он изначально решил обдумать такой договор, в котором можно было бы найти лазейку...
   - Хех, теперь я могу быть точно уверенным в том, что причина большинства проблем, произошедших со мной в последние дни, не столько эта девушка, сколько тот, кто управлял ей... хотя я сомневаюсь, что та яростная атака, "благодаря" которой испортились мой лучший костюм и в какой-то степени, я, были происками Д'ероски. Почему мне кажется, что я уже где-то слышал имя этого демона?.. И, в конце концов, что же за существо ты, Иоланда?
  М-да, столько пустых слов, из которых следует отобрать лишь самое основное. Но вовсе не это представляло для Зеллуса проблему. Слишком много риска он может взять на себя... разумеется, как иначе добраться до поставленной цели, как не через "огонь и воду", повторяя выражение рода людского. Демон, прикоснувшись рукой к ножнам, слегка провел по ним рукой: меч все еще продолжал вибрировать, но уже гораздо слабее, чем раньше. Собственно, почему бы и нет? Если он не перестанет сомневаться, то падет жертвой своих сомнений. И только после того, как девушка, уже иссякнув окончательно, опустила голову и, таким тоном, словно должен был свершиться ее смертный приговор, поинтересовалась у демона, хочет ли он узнать что-нибудь еще, Везельвул решился. Начать прямо сейчас, и к тому же, подходящий договор уже был выбран. Откашлявшись, Зеллус обратился к стоящей поодаль девушке.
   - Меня устраивают эти условия. И раз уж вы готовы абсолютно на все, то, думаю, не будете против, если мы скрепим наш договор... демоническим образом, - с этими словами демон стремительно приблизился к девушке и, схватив правой рукой правую Иоланды, стиснул ее столь крепко, что длинные ногти впились в ее тонкую ладонь, - временной договор или consensus in tempore. Он позволяет установить определенный срок, на протяжении которого договор будет в силе. Иначе говоря, никто из нас не сможет его нарушить. Но стоит этому сроку исчечь, как у нас не будет друг перед другом никаких обязательств. Два месяца должно хватить на то, чтобы расправиться с вашей проблемой. И прошу вас не дергаться - последствия могут быть более чем отвратительными...
  С этими словами, демон, еще во время своей речи "нащупавший" и ухвативший энергетические нити Иоланды, отвечающие за состояние души, принялся сцеплять их со своими. Поначалу дело шло крайне медленно, ибо каждая соединенная пара нитей отдавала весьма болезненным покалыванием в голове - то же самое происходило, по всей вероятности, и с девушкой. Но, постепенно, боль притупилась, и на ее место пришло странное чувство, какое бывает, наверное, когда падаешь вниз, и сердце предательски ухает в груди. Теперь самое главное - не разжать рук. И ничего не говорить... Кроме древнего заклятия, скрепляющего договор. Полуприкрыв глаза, Везельвул начал читать еще в молодости заученные строфы.
   - Воды широкой реки отделяют наш мир от Царства подземного. Простых смертных - от бессмертного зла, что таится в его недрах. Время - Стикс, бездонная река. Смертный, выдержит ли твой обет быстрое течение вод?..
  Этот договор относился к числу наиболее часто используемых, однако, мало какой смертный выживал, заключив подобную сделку с демоном. Именно по этой причине люди так мало знали об временном договоре. В принципе, для демона, обладающего достаточным количеством энергии и стальными нервами, исполнение этой сделки было делом не сложным. Нужно было всего лишь прочитать "три круга" песнопений Харафута, на каждом новом круге обмениваясь энергией с тем, с кем заключается соглашение. Таким образом, если бы кто-то из договаривающихся попытался нарушить уговор досрочно, энергия, уже "запрятанная" в чужом теле, была попросту уничтожена - и бедняга, обычно смертный, ничего не мог с этим поделать. Он просто умирал, а его душа переходила в распоряжение демону. Везельвул вздрогнул, когда частичка его жизненной силы покинула его. Он видел, что обе фигуры: его и Иоланды - покрываются бледным голубоватым сиянием. Первое пламя.
   - С копьем в правой руке, с песочными часами - в левой, едет Совершенный верхом на коне по телам проклятых. И когда донесется рев Бельфегора, сына Дагона; Когда голос Ваала загремит; Время обратится против его владельца и одарит грешного властью над жизнью чужой...
  Сердце учащенно билось, что, собственно, не мешало Везельвулу наблюдать, как бледное пламя вокруг него и девушки становится синим. Оно выражало собой бешеную пляску времен, само время, отмеренное тому, кто посмеет нарушить договор. Еще одна часть его энергии перешла в ее тело, и часть ее - в его. Оставалось прочитать последнюю строчку. Давненько же он пользовался этим соглашением! Открыв глаза и устремив взгляд в одну точку на стене за спиной девушки, чтобы не отвлекаться, он заговорил:
   - Враги взберутся на гору и тут же сгинут в огнях Первородных. И побегут они от света ко мраку, колыхая воздух криками, исполненными ужаса. Бог смерти Мот окрасит их тела кровавым пламенем, и да вознесутся их души к потокам Харона. Сгорело дотла шестьдесят лиг жизни в одну ночь, слезы Вааловы молнией рвут небеса. И полегли бесстрашные воины, правдой пораженные. Ибо время, покинувшее тела, сняло пелену с их глаз!
  Ярко-синее, пламя хаоса, поглотило две фигуры с головой в один миг. Не причиняющее боли, не оставляющее следов на теле и не сжигающее одежду, оно, тем не менее, приносило в тела сладкую боль: последние части энергии поменялись местами, и теперь организмы обоих старались приспособиться к новым, разительным изменениям. Везельвул, хоть и не пользовавшийся этим договором уже очень долгое время, все же знал, чего следует ожидать. А вот для Иоланды это было ново, и демон мог бы еще долго с интересом наблюдать, как меняется выражение ее лица, если бы не надо было закончить соглашение. Чуть ослабив мертвую хватку, с которой он стиснул руку девушки и до сих пор не отпускал, Зеллус спокойным голосом подвел итог своему делу.
   -  Мощью времени, мощью страха, я скрепляю наш договор сроком в два месяца. Да затянутся петли и выберет темный воин свою жертву, когда придет срок.
  Пламя, доселе яростно бушевавшее, побледнело и исчезло. Везельвул, тут же отпустив руку девушки, задрал рукав и взглянул на запястье: как и предполагалось, от него шел след шириной в полпальца, похожий на ожог и тянувшийся чуть ли не от костяшек пальцев до шеи, обвивая ее подобно "браслету". Смертельно опасному "браслету". Именно он должен был высосать жизнь из своего владельца в случае нарушения договора. У Иоланды должна была появиться точно такая же метка, так же начинающаяся от правой руки. Демону всегда не нравилось, что пламя, окружающее обе стороны во время действа, даже самый глупый инквизитор почует за версту. Нужно было уходить в город - если кто-то и обнаружил их присутствие, то в населенном месте их будет сложнее обнаружить. К тому же, там у него были кое-какие дела... Взглянув на девушку и саркастически усмехнувшись, он произнес:
   - Нужно собираться - подобный всплеск энергии любой маг почуял бы за версту. Если тебе нужно сменить одежду, поищи в комодах и шкафах. Мне тоже не помешало бы переодеться во что-нибудь - поиграем какое-то время в инкогнито. Направимся в город и закупимся всем необходимым. О деньгах можешь не беспокоится... и да, думаю, теперь, когда нас связывает договор, мы можем обращаться друг к другу на "ты", Иоланда?
  И демон, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Что ж, начало проложено, да и отступать уже поздно. Но зачем? Все шло так, как ему и хотелось, и жаловаться было не на что. Впрочем, он снова почувствовал легкий голод. Когда они попадут в город, надо будет не запамятовать и подкрепиться чем-нибудь. Да и пар надо выпустить после всего произошедшего. К тому же, никто не заметит пропажи парочки человек...

Отредактировано Veselvul (2011-07-27 18:07:20)

Пожалуй, это было бы грустно, если бы не было так смешно.
  Во всем, что ни есть на земле, над ней и под ней можно найти как положительные, так и отрицательные стороны. Впрочем, эта "прописная истина" понятна отнюдь не многим, и те, кто пытаются дать ей простое, как они говорят, "логическое" объяснение, обычно либо заходят в тупик, либо открывают для себя лжеистину, которую чтут за правду. Но хотя раньше эти тщетные попытки смертных, найти веские причину и следствие для всего, что их окружает, казались непонятными, если раньше, еще у истоков времен, демоны поражались тому, какими способами люди "достигают" своими умами до того, что кажется им настоящим, то сейчас, когда мир стал опутанным семью смертными грехами, дети Преисподней не задавались такими вопросами. Напротив, зачем усложнять жизнь себе самому, коли можно усложнить жизнь еще сотням смертных? И, конечно, договоры с людьми заключались ежедневно, каждый пожирал вступившие на опасный путь души уже не сколько для того, чтобы утолить голод, а больше для того, чтобы развлечься и как-то протянуть столетия медленно текущей жизни, отведенной им на то, чтобы сеять хаос и пожинать раздор. И в те последние годы, что он прожил в недрах Ада, мало кто скреплял со смертными соглашения, которые могли таить в себе хоть какую-то весомую опасность для них самих; точнее говоря, те, кто шел на такую глупость, автоматически становились дилетантами в глазах других, бездарями, самоубицами, потенциальными смертниками. И не важно, уважаемым ли был идиот, рискнувший пойти на такое, или нет - на любого обрушивалось всеобщее презрение. Демоны не любили рисковать собственными шкурами... в то время.
  И сейчас, заключив такой, мягко выражаясь, опасный договор, он почему-то чувствовал себя точно таким же глупцом. Ощущение это было слабым, отголоском демонического разума, но, тем не менее, оно было; и от этого чувства Везельвулу казалось, что он где-то оступился; а совершать неверные шаги было не в его, совсем не в его духе. Он понимал, что обратного пути уже нет, что он связался с опасным существом и, вдобавок, обещал ему устранить не менее опасного противника. И теперь все это достигла такого кульминационного момента, что Зеллусу даже стало смешно. Смешно от того, что он докатился до такого. Однако стоило держать себя в руках, по крайней мере, до тех пор, пока он не станет хотя бы немного ближе к своей цели. Но уж что-что, а играть поставленную перед собой роль демон умел. И для него же будет лучше, если он сумеет войти в доверие к этой девчонке. Нужно быть как можно более осмотрительным... Пока он не найдет то, что ищет. Пока не встретиться с тем демоном-загадкой, пока не поговорит с ним. О, Везельвул вовсе не был глупцом. Он прекрасно понимал, что просто так завладеть желаемым ему не удастся. Он понимал, что шансов на то, чтобы с легкостью договориться с кем-то из высших нет. И именно по этой причине следовало быть осмотрительней настолько, насколько это было возможно. И проигрывать он не собирался. Он никогда не проигрывал в битве разума - ведь в его же интересах было просматривать игру на несколько ходов вперед.
  Сейчас же следовало вернуться к делам более насущным, а именно - к одежде. Собственно, все последние годы, проведенные на земле, он довольствовался тем, что облачался в костюмы, сшитые человеческими руками, а не сотканные в глубинах Геенны огненной. Поначалу это не мало раздражало, но, в конце концов, что еще оставалось делать? Все его костюмы остались там, куда он так жаждет вернуться, и, по крайней мере, он еще очень не скоро сможет облачиться в них. Потому приходилось и придется одевать то, что есть, и что самое главное - привлекать к своей персоне как можно меньше внимания. Если в этом доме найдется пара плащей, в город можно было бы входить с меньшей опаской; к тому же, очевидно, что люди здесь живут не бедные, а потому льняных рубах можно было не опасаться. Отыскав комнату, где явно жил мужчина, Везельвул, после недолгих поисков, отыскал в шкафу черный костюм, пусть и не очень хорошего покроя, но качеством своим более близкий к шелку. Забавная пародия на дублет, больше похожий на кафтан, не отличалась большим изяществом и, в отличие от своих "собратьев", была украшен лишь мелкой вышивкой на рукавах, и все это свидетельствовало о том, что костюм делался не мастером-портным, а скорее, кем-то из владельцев дома. Радовало, правда, что длинный ворот и рукава будут скрывать от любопытных глаз последствия договора. Длинные штаны выглядели еще более убого, и только белая рубашка, сделанная из настоящего шелка, удовлетворяла вкусам Везельвула. Обувь же можно было не менять, а вот перчаток демону не хватало. Прошло около пяти минут, прежде, чем он отыскал в одном из ящиков стоящего подле постели, комода пару кожаных мужских перчаток коричнего оттенка. На то, чтобы переодеться, ушло не так уж много времени - опаздывать было не в привычках Везельвула.
  В отличие от заранее заготовленного костюма, плащи нашлись не сразу - из всего следовало, что обитатели дома были не большими любителями этих вещиц, созданных скорее в помощь путешественникам, чем знатным господам. В итоге, пара холщовых, окрашеных в бордовый с оттенками коричневого плащей отыскались сложенными в сундуке в комнате соседней с той, в которой переодевался демон. Они были покрыты пылью настолько, что минут десять ушло у высшего на то, чтобы привести их в более-менее хороший порядок. Когда все было готово, он сочел нужным покинуть пустое здание.
  Девушка уже была готова и, прислонившись к стволу старого ясеня, задумчиво смотрела в какую-то неопределенную точку. Из состояния задумчивости демон вывел ее, негромко кашлянув. Бросив Иоланде один из плащей и накинув на себя второй, Везельвул, набросив на голову капюшон, великолепно скрывавший его лицо от посторонних взглядов, обратился к стоящему поодаль ключу к давно желаемому им самим. Голос его звучал спокойно, так, словно подобные встречу происходили у него каждый день.
   - До города отсюда недалеко, а потому тебе лучше одеть это прямо сейчас. Я не ведаю, чем ты питаешься - возможно, вовсе не человеческой пищей, уточнять я не буду, - но кое-чем закупиться в городе, прежде чем... кхм, отправиться в путь нам придется. А потому постарайся привлекать к себе как можно меньше внимания.
  С этими словами, отнюдь не собираясь дожидаться ответа от девушки, Зеллус, отыскав глазами тропу, проходящую через редкий лиственный лес, быстрым шагом направился туда, где, как он точно знал, находился город. Первый шаг навстречу новым неприятностям - уж что-что, а это Везельвул знал точно. По крайней мере, так все и было, если прибавить к выводам демона сказанное Иоландой. И все равно в душе неприятно сквозило ощущение, что чего-то его новая спутница все-таки не договорила. Чувство незаконченности логической цепочки, которую высший уже составил у себя в голове, зародила где-то в недрах его сознания маленький червячок сомнения. Нужно будет сообразить, как вытащить из девушки больше информации. Но это потом. Когда они уйдут подальше от этого места.
  "Шестое чувство" говорило демону, что ритуал, проведенный им, не остался незамеченным.

----> Центральная, она же торговая площадь.